ЦАРЁВЫ КАБАКИ

Традиции «царёвых кабаков»: питейные заведения в Крестецком уезде до 1917 г. (по документам Государственного архива Новгородской области).

Среди разнообразных развлечений человека питейные заведения – кабаки, корчмы, трактиры и харчевни - были неотъемлемой частью жизни горожан и сельских жителей и занимали одно из ведущих мест по количеству посетителей. В императорской России продажа спиртных напитков находилась под жёстким контролем государства.

С 1765 г. Указом Екатерины II в России вместо государственной винной монополии вводилась откуп-ная система. Это делалось для увеличения сборов в казну от торговли алкоголем, причём деньгами, выплаченными заранее, а не собранными постепенно в результате розничной торговли.

Развитие питейных заведений на территории Крестец и Крестецкого уезда точно не известно, но в XIX в. данные заведения были широко распространены, а их деятельность строго контролировалась местными властями.

Как правило, в питейных заведениях торговали наёмные продавцы, так называемые сидельцы. Между местной конторой питейных сборов и сидельцем на определённый период времени заключался контракт на конкретных условиях. Во-первых, сидельцы должны были отвечать за все строения питейного дома, погреба и ледники, посуду и всякое имущество, которое принималось ими по описи. Во-вторых, сидельцы долж-ны были отпускать «питеи» исключительно по узаконенным ценам. Подписывая контракт, сидельцы вносили денежный залог в обеспечение вверенного им имущества и выручаемых от продажи денег, который в случае недоимок или взысканий контора имела право присвоить себе, не дожидаясь решения суда. В том случае, если суммы залога было недостаточно, сиделец «ответствовал всем своим движимым и недвижимым имением».

Обязательным документом, который должен был содержаться в каждом питейном заведении в это время, была так называемая книга питейного дома для записи сидельческих погрешностей. Записи в книгу вносил поверенный конторы питейных сборов. В Государственном архиве Новгородской области сохранилась книга одного из питейных домов Крестецкого уезда, куда в июле 1831 года сиделицей была назначена мещанка вдова Анна Кривцова. 14 сентября этого же года в книге была сделана запись об обмере посыльного.

«Сестра сиделицы  Кривцовой обмерила посыльного у 9\50 части ведра на 4 копейки, перебору учинила 4 копейки, отпущенное посыльному вино с пробою оказалось на 3 градуса слабее». При осмотре поверенным помещений питейного дома грязь оказалась «на посуде, на мерах и на полках». По результату проверки сиделице был вынесен выговор и взыскано 50 рублей. Надо заметить, что и к следующей проверке замечания не были исправлены, поверенный вновь отмечал грязь, «на крыльцо вывалены из окошка помои, и в питейном доме во всём неаккуратность». Новое взыскание составило 51 рубль 70 копеек, а Анна Кривцова лишилась должности. Новым сидельцем в питейный дом был назначен Алексей Богданов.

При поступлении на должность Анной Кривцовой был внесён залог в размере девяноста рублей, который контора засчитала в уплату штрафа. Принимая во внимание прошение Анны Кривцовой в учреждённый при Крестецком городническом правлении полицейский третейский суд об уменьшении штрафа за её проступки, контора простила ей недостающую сумму.

На основании заметок, содержащихся в отчётных листах сидельцев питейных заведений Крестецкого уезда, также можно судить и о предпочтениях в напитках среди местного населения. Особой популярностью пользовались вино в бочках, французская водка, сладкая 3-го сорта водка и наливка «Ерофеича», та самая, которая получила своё название в честь цирюльника Василия Ерофеича, который вылечил своей настойкой графа Алексея Орлова.

В 1863 г. была введена новая система продажи спиртных напитков, получившая название акцизной. Государство уступало право на изготовление водки частным заводчикам. Массовое промышленное производство водки в условиях свободной конкуренции и отмены монополии откупщиков привело к снижению её цены, увеличению продаж и росту доходов казны от акцизных сборов. С введением акцизной системы разнообразие питейных заведений увеличилось: появились пивные и портерные лавки, штофные лавки, рейнские погреба и погреба для торговли русскими виноградными винами, погреба с распивочной продажи акцизных питей, винные и ведёрные лавки.

Владельцами питейных заведений в это время становились мещане и купцы, крестьяне и дворяне, женщины и мужчины, однако Министерство финансов строго контролировало открытие питейных заведений. Так, чтобы открыть лавку или трактир, необходимо было направить прошение управляющему акцизными сборами губернии с просьбой о разрешении открыть питейное заведение с правом торговли распивочно или только на вынос. Управляющий выносил своё решение, затем направлял прошение на рассмотрение губернатору. Губернатор, если не встречалось никаких препятствий, давал своё разрешение. Если же у губернатора возникали сомнения, он отправлял запрос исправнику (исправник – судебная и полицейская должность Российской империи в 1775–1917 гг.; действовал в границах уезда), который предоставлял определённые сведения о лице, пожелавшем открыть заведение и «об обстановке в поселении в целом».

Как правило, причиной отказа просителям являлось существование в населённом пункте уже действующей питейной лавки, в связи с чем открытие второй не вызывало необходимости. Другой причиной отказа являлось то, что, имея в виду сомнительную характеристику потенциального владельца заведения, нельзя было ожидать надлежащей организации  торговли крепкими напитками.

В 1900 г. крестецкий купец Франц Петрович Реш, которому было разрешено открыть пивную лавку с выносной продажей в деревне Парахино Крестецкого уезда, повторно обращался к управляющему акцизными сборами Новгородской губернии с ходатайством о разрешении ему перенести «означенную лавку» в усадьбу дворянина Подушкина при деревне Поддубье того же Крестецкого уезда. Из ответного письма управляющего известно следующее: «…Имея в виду, что д. Поддубье находится рядом с деревней Парахино, где была разрешена просителю пивная лавка, и что, по собранным сведениям в данной местности, по её торговому и промышленному значению, а также по привычкам населения к потреблению пива, надобность в открытии пивной лавки имеется, я с своей стороны полагал бы ходатайство купца Реша удовлетворить и разрешить ему открыть пивную лавку с правом продажи только на вынос вместо д. Парахино Крестецкого уезда при д. Поддубье того же уезда».

Не исключено, что именно из-за действующей пивной лавки купца Реша в том же году было отказано в открытии пивной лавки в деревне Поддубье крупному и довольно известному даже за пределами Новгородской губернии производителю пива и прохладительных напитков - Новгородскому товариществу пивомедоваренного завода «Богемия». Попытка открыть лавку в этой же деревне не удалась и крестецкому дворянину Василию Васильевичу Харламову, проживавшему на станции Торбино Николаевской железной дороги.

Удивительно, что, вопреки распространённым представлениям о значительных масштабах потребления населением алкогольных напитков, в документах управляющего акцизными сборами можно было встретить совершенно неожиданную аргументацию отказа. Так, крестьянка Матрёна Фёдорова, проживавшая в д. Заручевье Крестецкого уезда, не получила разрешения на открытие в той же деревне пивной лавки с правом продажи спиртных напитков только на вынос в связи с тем, что, по собранным сведениям, население д. Заручевье было «не привычно к их потреблению».

Изменения законодательства, распространение питейных заведений и традиции потребления алкогольной продукции в каждом веке накладывали особый отпечаток на данную сторону жизни общества.

О. Рашковская, Ю. Струков, 

отдел использования документов Государственного  архива Новгородской области